Лихолесье

Первое сообщение в теме :



«Лихолесье - очень точное название для этой части Истлана. Водиночку отваживаются ходить туда либо самые опытные, либо самые безумные. Располагается этот лес на востоке Валангитиля. На западной его окраине располагается Додерхейм, откуда очень часто отправляются в лес охотники до ценных трофеев. На севере чаща доходят почти до самого Алмазного Пика, ограничиваясь Предгорным, или Тараг-Схатурским трактом. На востоке лес пересекает полноводная Даэр-Нур, а южнее - Ануаро и Гонатра, за которыми начинаются территории Имсириона. На юге Лихолесье простирается до самого моря, дав, однако, немного места небольшому поселению Сауспорт. Также, на юго-западе расположены обширные захоронения падших воинов - Курганы.
Заглядывать в эти труднопроходимые дебри стоит, только если вы уверены в своих силах и сноровке. Однако, несмотря на всю опасность, более укромного места в Империи не найти. Но все же лучше использовать для путешествий Валангардский и Тараг-Схатурский тракты - по какой-то неведомой причине, твари, в избытке обитающие в самых глухих уголках Лихолесья, очень редко выходят на открытую дорогу.
Самые разнообразные твари обитают в Лихолесье. Так что если вам нужны редкие составляющие для варки зелья или крепкая кожа для брони, то Лихолесье – это то место, которое вы ищете. Но перед охотой в этом лесу стоит посоветоваться со следопытами Небельсдорфа или Додерхейма. Возможно, их советы помогут вам сохранить жизнь, а также указать на места обитания конкретных существ..."
Селебран Нарвелед. "Пишущий землю" 1534 год. Выдержка из главы о Лихолесьи и Имперском тракте.

Кремень похлопал кобылу по шее и привстал на её спине пытаясь увидеть вход в курганы. Обнаружено ничего не было и кузнец вопросительно уставился на Йенса, молча спрашивая в какую из сторон они пойдут. В конце концов может этот следопыт щас вхмахнет рукой и явит их вниманию вход в курганы. Почему бы и нет? Это только лишь сам кузнец был бездарностью адаренной магией, но не способной ей управлять. Это было чертовски глупо, но по большей части его это уже не волновало. Почти.

- Я даже не представляю, где может находиться вход, - проворчал Йенс, - думаю, стоит разделиться. Нам нужно быстрее попасть внутрь, иначе придется бродить по курганам в темноте.
Солнце уже висело над горизонтом, устало освещая окрестности уже не ярким светом сквозь тонкие облака, оставшиеся после дождя.
Курганы, вопреки мрачным рассказам, не выглядели устрашающе. Величественные, хоть и заметно тронутые временем усыпальницы великих, отбрасывали длинные тени на покрытую белыми колокольчиками землю. Умиротворяющая тишина прерывалась только трелями птиц, то и дело пролетающих над головами путников.
- Даже как-то совестно туда лезть, - усмехнулся следопыт, - но, надо! Значит, кхм, Кремень, двигай в ту сторону, - Йенс указал пальцем на кромку лихого оврага, составляющего нерукотворную стену Курганов, - и поищи что-нибудь похожее на вхрд в туннель. Я посмотрю с другой стороны.
Причмокнув, Йенс направил лошадь вдоль обрыва, пристально всматриваясь в окркжающий лес.

Кремень пожал плечами, мол как скажешь, и, похлопав по шее, отправил кобылу в нужную сторону. Оставшись наедине с собой воин изрядно напрягся и от каждого шёраха хватался за ремень арбалета, а после деятка таких рывков и вовсе достал его. На всякий случай. В конце концов из кустов могла и живность какая гнолодная выползти, а выползи оттуда спутник кузнеца, которому, надо сказать, воин ещё не шибко то доверял, то Вардостаточно хорошо умеет вовремя останавливаться и вряд ли выпустит тому болт в лоб. Ну шанс этого был достаточно не велик...

Кобыла Йенса, недовольно похрюкивая, двинулась в противоположную сторону - животное явно утомилось за день, да еще и близость Курганов действовало на нервы.
Искать пришлось довольно долго, во всяком случае, так показалось следопыту. Муторное выслеживание в кустах любого намека на рукотворное строение быстро надоело, время тянулось как кисель. Благо здесь, на открытой местности на опушке Лихолесья, не чувствовалось лесной духоты. Наконец копыто лошади вместо привычного "хруп-хруп" издало звонкое "цок", что говорило о наличие камня внизу. Спрыгнув на землю, следопыт внимательно осмотрелся - действительно, под ногами виднелся довольно обширный кусок грубо обтесанного камня, заросшего молодым плющом. Видимо, Йенс находился на крыше одного из тоннелей, который он искал, что следопыт не приминул проверить. Он быстрым шагом направился в противоположную сторону от Курганов, и через полминуты внизу показался провал, оказавшийся дырой в крыше тоннеля. Дыра густо обросла кустарником и молодым орешником, так что следопыт едва не провалился внутрь, рискуя переломать ноги.
- Кремень! - гаркнул Йенс, но тут же замолк - орать в непосредственной близости к Лихолесью категорически не рекомендовалось, тем более вечером, когда самые опасные твари начинают разминку перед ночной охотой. Понадеявшись на слух кузнеца, Йенс опустился на колени и заглянул в черноту провала.

Воин, слышав голос Йенса, резко развернул и пришпорил кобылу. Йенс, конечно, и сам мог за себя постоять, но кзнецу не улыбалось сильно испытытвать эту способность своего временного соратника.
Кобыла, гулко стуча копытами по земле, достаточно быстро добралась до товарища своего хозяина и сбавила ход. Кремень, всё ещё держа в одной руке арбалет, осмотрелся в поисках потенциального врага. Вокруг небыло решительно ничего и воин, раздраженно сплюнув на землю, опустил арбалет.
- В следующий раз ори "Кремень, меня не пытаются убить и сожрать, я просто что-то нашёл." - проворчал кзнец и спешился - Дак что нашёл-то?

Йенс покосился на подошедшего Кремня и усмехнулся:
- Ты примчался быстрее ветра! Очень мило с твоей стороны, - и, снова сунув голову в дыру, прокомментировал, - тут вроде ход какой-то, только вот ни черта не видно.
Судя по ощущениям, завален проход (а он был именно завален со стороны входа) был довольно давно. В абсолютно непроглядной темноте чувствовалась мерзкая влажная свежесть, как в городской канализации. Слышались смачные шлепки капель об каменный пол туннеля.
- Жалкое зрелище, - пробурчал Йенс, высвобождая голову из объятий мрака, - не знаю, приведет ли эта развалюха в Курганы, но особого выбора у нас нет. Завален он вроде только с одной стороны, с другой возможно и не тронут. А ты, судя по всему, ничего не нашел?
Слудопыт в сомнении поглядел на черный провал.
- Ну что, полезем?

Лейран рассеянным взглядом окинула фигуру орка, и глаза ее закрылись. Дроу упала набок, потеряв сознание. Катарус, несмотря на вечное недовольство своей спутницей, не на шутку перепугался и бросился к девушке.
- Лейран, эй, Лейран, очнись, - затряс колдунью орк, но спохватился, увидев кровь сочащуюся из ран, - треклятые гноллы, треклятое Лихолесье, Бездна их поглоти!
Катарус поднял на руки, легкое словно перышко тело волшебницы, и бережно поднес ее к лошади. Пару мгновений он в нерешительности стоял, размышляя как лучше уложить раненую, но не придумав ничего лучше, осторожно положил ее на седло, привязав веревкой к туловищу лошади. Быстрым шагом подойдя к Тизз-рену, Катарус уселся верхом, и взяв поводья от лошади Лейран, в левую руку, медленно поехал по охотничьей тропе в глубь Лихолесья на северо-запад. Баран Хьюарда убежал, испугавшись яростных гноллов, и орк не стал тратить время на его поиски. «Сперва надо довести эту темнокожую зазнайку до какого-нибудь села, а потом уж поищу этого толстопузого гнома!» - пробираясь сквозь густую листву свисающих над тропой ветвей, размышлял Катарус. Орк не думал о своих ранах, которые благодаря врожденной крови троллей довольно быстро затягивались. Он обернулся, чтобы проверить, как крепко держится волшебница: та была похожа на тоненькую ткань перекинутую через кобылку. Волня жалости, такой непривычной волной подкатила к горлу Катаруса, и он глубоко вздохнул и скрипнул клыками в гневе. «Нельзя раскисать, орк! Ну, попадитесь вы мне псы лохматые еще раз! Я из вас всю душу вытрясу! Клянусь Урхаком!» - усилием воли, орк смог подавить приступ ярости и постарался сосредоточиться на дальнейшем пути.

===> Небельсдорф.

- Пха - раздраженно фыркнул бывший вояка, спэешиваясь - У тебя часом нет какого-нибудь заклинания в запасе, которое нам чудесным образом все осветит? Ну или хотя бы факела?
Подобные вопросы были весьма закономерны, ибо темнота в лазе была из разряда "хоть глаз выколи". И если один меч уже представлял опасность в такой темноте не только для неизвестной опасности, но и для союзника, то за арбалет вообще было лучше не браться.

- Я тебе не колдуван какой, - раздраженно пробурчал Йенс, - а факел...
Он поднялся с колен и, подойдя к своей коняге, принялся рыться в вещевых мешках, размер которых, впрочем, не внушали особого оптимизма.
- Ну... Вообще-то нет, - развел руками следопыт, - а у тебя? Надеюсь, что да, иначе лезть в темнотень придется без них: ночь в Лихолесье, пусть даже на его окраине - не самая лучшая вещь на свете.
Солнце уже начало скрываться за деревьями на противоположной стороне Курганов. Вокруг стремительно смеркалось, и светило, нахально окрасив небо в пунцовый цвет, но практически не давая света на землю, торопилось скрыться за горизонтом. Даже отсюда, с недюжей высоты, уже послышалось громкое стрекотание курганских сверчков.
- Скверно... - буркнул Йенс, глядя на небо, - небось, выбора у нас особого нет.

<=== Небельсдорф. Дом Нирна Аотерума.



Проскакав некоторое расстояние от места стычки с крестьянами, орк остановил волка. Тизз рухнул под раскидистой липой на поляне и, высунув язык, тяжело задышал. Катарус прислонился к стволу и оперся локтем на секиру. Пытаясь рассмотреть внешность своего спутника, орк вздохнул и проговорил:
- Спасибо тебе, приятель! Клянусь Урхаком, если бы не ты, валяться бы мне там истыканным стрелами! Ловко ты этим засранцам факелы погасил! Хе-х! Никогда такого не видал! Я тебе жизнью обязан, готов помочь, чем смогу! Меня Катарусом кличут! А ты кто будешь? И куда путь держишь?

Сползя с волка, Вольфган пошатываясь отошёл к дереву. Его не то чтобы укачало, его утрясло, ушатоло, удергало из стороны в сторону и уболтало. В общем, чернокнижник искренне скучал по своему средству передвижения и недоумевал как орк вообще на волке ездит.
- Вольфган. - откликнулся маг, после чего наконец выпрямился и принял более или менее невозмутимый вид - Лошадь вот собирался забрать, но наверное проще дождаться пока она домой вернется.
После этого заявления голову Вольфгана посетила мысль, что ему теперь идти до пещеры пешком и это заставило подругому взглянуть на орка.
- Как ты смотришь на предложение добраться до моего убежища? Мне не охото туда пешком идти, а тебе нужно обработать рану и где-то перевести дух.

Рана Катаруса предательски саднила. Он поглядел на кроны деревьев. Лучше бы до рассвета добраться до какого-нибудь укрытия, иначе ретивые всадники могут их разыскать, а орочье чутье опытного охотника подсказывало, что ничем доброжелательным это не закончится.
- Вольфган, значит, хм… - орк почесал в затылке, - я погляжу, ты и сам не в лучшей форме, приятель?! Вот почему, ну почему, эти проклятые людишки, как завидят нашего брата, так сразу норовят одеть не вилы?
Катарус гневно сплюнул на траву и ударил кулаком по стволу ни в чем не повинной липы. Несколько листьев посыпалось с ветвей. Орк спохватился и уже спокойнее добавил:
- Не хотел тебя обидеть, хуман. Просто видок у тебя не совсем человеческий. По крайней мере, не такой каких я привык видеть. Что ж было бы здорово, клянусь Урхаком, поспать наконец в тепле. Этот мерзкий лучник оказался очень уж метким, Бездна его поглоти!
Катарус оторвал кусок штанины и обмотал кровоточащую рану на плече.
- Потерпишь еще, пока доберемся до твоего убежища? Показывай путь!
===> Маур Гарот.

- Да, что-то не захватил. - хмыкнул кузнец, разведя руками и намекая на то, что убирался из города он в спешке. Лезть туда, где сыро и темно не особо-то хотелось. Если на то пошло, то на улице обещалась быть луна и хоть какое-то освещение, когда в темном подземелье такой роскоши не найти. Кое-какие навыки из бурного магического детства у него остались и он мог бы осветить путь, но это было не безопаснее, чем тыкаться во все стены в темноте, ибо едва ли с возростом заклинаниям Варкха прибавилось стабильности. Он мог зажечь очаг, но чтобы держать огонь как освещение... это вряд ли.

Йенс почесал затылок.
- Ну... тут-то оставаться точно не стоит, сам знаешь... по ночам здесь волков как грязи, или еще кого похуже. В отличие от Курганов, там тишина... проклятие, хоть глаз выколи!
Следопыт, растопырив руки, зацепился за края дыры и просунул в нее ноги. Повисев с секунду и уняв колебания собственного тела, он резко расслабил хватку и провалился в темноту старого тоннеля. 
С громким "чавк!" ноги его врезались в сырой пол. Звук приземления тут же разнессяя по тоннелю, десятикратно повторяясь и исказаясь. Послышались пронзительные писки и шлепкт маленьких лап по лужам, пара мохнатых тел неприятно царапнула лодыжки Йенса. 
Ноги моментально намокли. Следопыт в отвращении принялся приподнимать то одну ногу, то другую, будто это как-то могло спасти его от сырости.
- Давай, - коротко бросил он кузнецу, и, старательно всматриваясь в гробовую темноту, двинулся вперед, параллельно придерживаясь левой пологой стены, полукругом нависающей прямо над его головой.

Хьюард бежал что было сил. Его роскошная одежда из Среброгривовых сундуков изрядно износилась, а местами и продралась. Волосы и бороденка были растрепаны, в них застряли колючки и веточки. Полубезумные, покрасневшие глаза гномы судорожно выискивали просвет в кромешной тьме угрюмого Лихолесья. Погони, вроде бы, не было, или просто Хьюи боялся оглянуться. Но вот, хвала Хаингарту, впереди забрезжил свет и молодой гном, выбившись из сил очутился на берегу небольшой, но быстротечной реки.
Лихорадчными глотками напившись студеной воды, Хьюард без сил повалился на траву. Всплески и мрачное бормотание слева, заставили молодого Среброгрива встрепенуться.
Из воды, словно какой-то таинственный дух, гремя доспехов, отряхиваясь и отплевываясь вылез коренастый, плечистый гном, с увесистым мечом за спиной. С густой, катлатой рыжой бороды ручьем стекала вода. Хьюард не веря своим глазам привстал на четвереньки и удивленно разинул рот. В леус захрустели сучья, ветки раздвинулись и к реке стремительно выскочили шестеро лохматых гноллов. Одетые в кожанные рубахи, с металлическими бляхами на груди, в рваных лохмотьях в нижней части туловища, собакоподобные гуманоиды лающими звуками дали о себе знать и угрожающе забряцали оружием. Двое монстров были вооружены цепами на деревянной рукояти, один натянул тетиву небольшого лука, еще двое стали обходить гнома справа, нацелившись в него заостренными палками, наподобие копья. Двухметровый гнолл, с черной гривой, в ржавой кольчуге, и белесым шрамом на левом глазу, игриво помахивал длинной, кривой саблей. Походе он был вожаком и с рыкающими звуками проговорил:
- Глупый гном, рраав! Аррв! Твои короткие ножки, аррв! Не убежать! Аррв! Догнать и убить, вот потеха, равв! Аргрв!
Вожак и его приспешники издали шикающие, чуть свистящие звуки, напоминающие смех.
Хьюард, вне себя от ужаса, быстро подполз к вылезшему из воды рыжебородому гному, ухватил его за край одежды и взмолился:
- Собрат, прошу заступись за меня. Я Хьюард Среброгрив, мой дед Гимфур отвалит за меня много галеонов! Прошу не дай мне погибнуть, во имя Хаингарта!

Торвальду повезло, что он окунулся в ледяную реку недалеко от берега. Мало того, что он не умел плавать, так еще большое скопление воды на дух не переносил. Что и говорить, для гнома стал настоящим испытанием процесс судорожного продвигания своего тяжелого тела, отталкиваясь ногами от илистого скользкого дня.
Глоток свежего воздуха стал для Тора подарком богов. Выпустив из ноздрей двойную струю воды, гном с удвоенным рвением зашлепал к берегу. Все тело передернуло от дрожи: холодная вода и студеный воздух пробирали до костей. Отбивая зубами четкий ритм, Тор наконец достиг пологой границы суши и, хватаясь за выступающие крючковатые корни ближайших деревьев, вскарабкался наверх. Но перевести дух ему не дали.
 - Глупый гном, рраав! Аррв! Твои короткие ножки, аррв! Не убежать! Аррв! Догнать и убить, вот потеха, равв! Аргрв!
Гноллы... С этими смердящими шакалами Торвальду часто приходилось сталкиваться, так что предстоящая встреча обещала стать не желательной, но вполне полезной разминкой для воина. На крепость собственной брони гном полагался всецело - гнилым железякам гноллов никогда не было под силу нанести вред доспехам. Вылив скопившуюся воду из висящего за спиной шлема,  Тор напялил его на голову и, сверкнув глазами, приготовился к схватке.

Гноллы несколько оторопели, завидев, выходившего из воды второго гнома. Даже для скудных мозгов эти собакоподобных существ дошло, что гномы не живут в воде. Они лающими звуками выразили сове недоумение. Но вожак со шрамом прикрикнул на них:
- Молчать, псы! Аррв! Уюить их обоих! Раврв! Забрать их одежонку! Да, взять их вещи! Мелкий гном не нужен больше! Аррв!
Один из гноллов с подобием копья в лапах, зарычав, ринулся на Торвальда. Гнолл-лучник все еще мешкал и не решался выпустить стрелу. Гнолл с цепом, выкатив глазища и оскалив пасть, побежал на Хьюарда, неистово размахивая своим простым, но крепким орудием. Вожак, небрежно помахивая саблей, презрительно наблюдал за гномами, второй копейщик и воин с булавой стояли недалеко от него, но ближе к гномам.

- Ййех! - Торвальд дождался, когда брызжущий слюной пес добежал до него, размахивая коротким копьем. Когда железный наконечник замаячил в локте от лица гнома, воин завалился навзничь, будто поскользнулся на ровном месте, выставив перед собой ноги. Гнолл споткнулся о неожиданную преграду и кувырком полетел прямо в реку, взбаламутив илистое дно.
Вскочив на ноги, гном тут же метнул в лучника нож, а затем для верности еще один.
- А-а! - заверещали справа. Незнакомыц гном, прикрывая голову руками, пятился от стремительно приближающегося гнолла, размахивающего цепом. Еще шаг - и тварь уже замахнулась своим оружием, вознамерившись сразу покончить с беглецом. Одно точное движение - и Тор крепко схватил запястье гнолла, так что три увесистых шара по инерции сверху-вниз саданули своего хозяина по голове. Пасть гнолла раскрылась, и из его горла донесся сдавленный хрип, после чего пес повалился на бок.
Тор посмотрел на оставшихся врагов: лучник сидел у дерева, скуля и подвывая, стараясь вытащить засевший чуть ниже ключицы нож. Второй нож надежно засел в его правом плече. Главарь отряда пока не произвел ни одного движения, но его деланое спокойствие никак не волновало Тора. И не таких за пояс затыкали...

Презрительно рыкнув на поверженных собратьев, главарь гноллов направил острие сабли в лицо гному.
- Ты не так ничтожен, гном! Арррв! – прорычал вожак, - но твои кости сгниют на этом берегу! Равврр! Я – Шахар Черногривый – вожак стаи Лихолесья! Аррв! Раввр! Зря ты ввязался в этот бой! Теперь ты умрешь!
Главарь разинув клыкастую пасть, размахивая саблей неистово ринулся на Торвальда.

Первый широкий удар кривого лезвия гном принял на толстую, сделанную из гномьей стали, пластину на наруче. Клинок сабли заскользил по пластине, а гном сделал два широких шага навстречу гноллу. Рывок - и оружие собакоголового внизу, и нанести единственно возможный рубящий удар наотмашь гнолл уже не может, размаха уже нет. Следующим движением Тор заехал кованным каблуком противнику прямо в пах. Высоко взвизгнув, Шахар согнулся пополам, выронив на землю свое оружие и, видимо, напрочь про него забыв. Не теряя времени даром, гном тут же ухватился одной рукой мертвой хваткой за черную гриву на шакалиной голове, а второй - за длинную, черную же, бороду, раскрывая дико вращающему глазами гноллу пасть, откуда в лицо Тора тут же вырвался смрадный вздох.
- Чего вам здесь надо, Хаингарт тебя побери! - стиснув зубы прошипел Торвальд, - зачем вам понадобился этот гном? И, - он чувствительно тряхнул завывающего гнолла, - не пробуй лгать, тут же башки своей лишишься.

Завидев, что вожака повергли наземь, остальные гноллы, буквально, поджав хвосты, скуля, бросились наутек. Оставшись в гордом одиночестве, Шахар, схватившись обеими лапами за причинное место и тихонько подвывая, поглядел на Торвальда. Лезвие у горла прибавило ему словоохотливости, и он проговорил:
- Не убивай меня, гном, аргррх! Я скажу что мы задумали! Гаррв! Есть один гном-охотник, а звать его Дьярви Зверолов. Он давно шастает по дебрям Лихолесья, равррв! Мы сами не можем пойти к Тараг-Схатуру, стражи тут же застрелят нас из арбалетов. Нам нужен... э-э... посредник!
Последнее слово Шахар усиленно припоминал, потом сплюнул и превозмогая боль ниже живота продолжил:
- Так вот, это Дьярви, договорился бы со своими о выкупе. Мы должны были сегодня встретиться у Алого Валуна, близ Схатурского тракта на севере Лихолесья. Дьярви принес бы гвины, а мы бы этото пухлого коротышку. Четверть выкупа гном-охотник берет себе за сделку. Но треклятый толстый гном сбежал! Аргрх! Прошу пусти меня, я все тебе рассказал... Можешь оставить этого недомерка себе или взять выкуп, мне все равно, но только не убивай!
Шахар малодушничал и пресмыкался, вот она – сущность бравого вожака гноллов проявилась во всей красе.


* * *
 
Дьярви привязал своего мохнатого пони к высокой сосне, через канаву и небольшой подлесок близ Схатурского тракта. Дьярви радостно пересчитал гвины в шелковом расшитом рунами мешочке.
«Этот старик Гимфур, как узнал, что его бесценный внучок в лапах гноллов, так тут же чуть в обморок не свалился! Сразу побежал отворять свои сундуки. Да, правильно, так и надо трясти этих пузатых толстосумов, а то бегаешь по лесам за василисками, а потом от мракозверей прячешься, а барыши совсем ничтожные!» - так радужно размышлял Дьярви Зверолов неспешной походкой подходя к Алому Валуну.
Присев под ним, гном-охотник развел маленький неприметный костерок, набил трубочку сабеллийским табачком, и блаженно растянувшись на травке, принялся вспоминать историю про название этого громадного камня за его спиной. Кажется, это было около десяти лет назад: ловкий охотник Мейсон Темновереск из Небельсдорфа отправился на поиски гигантского мракозверя. Он хотел прославится и обогатится: ведь всем известно, что рога, окутанные извечной тьмой, высоко ценятся чародеями из Академии Волшебства Валангарда. Мейсону удалось повергнуть мракозверя, а этот камень окрасился кровью чудовища. Поговаривают, что в третий Теген от начала года, сюда приходят несколько мракозверей, будто чувствуя гибель своего собрата.
Дьярви был очень рад, что сейчас не время Тегена, и не стоит опасаться внезапного соседства одних из самых жутких монстров Лихолесья. Но что-то Шахар запаздывал, а Зверолов терпение на охоте, хоть и преобрел, но все же был щепетилен в вопросах пунктуальности.

- Ну и тупые же вы твари! - воскликнул Торвальд, не ослабевая хватки, - Алый Валун отсюда ещё в трёх днях пути! Какого лешего вас занесло к Люмрен? Ну да неважно. Ваш подельник наверняка в курсе, с кем он связался, и у него в запасе наверняка есть как минимум неделя, чтобы дождаться таких придурков, как вы...
Гном задумался... Кем мог быть спасенный им пухленький гном, если за него взялись пусть и такие бестолковые твари, как гноллы? Выкуп в Тараг-Схатуре...
Поглядев на жалобно скулящего гнолла, Торвальд нахмурился. Убивать тварь стало как-то не с руки, и он решил слегка усложнить тому жизнь. Выхватив из-за пояса кинжал, он обрезал у гнолла его бороду под корень, так что теперь бравый главарь негодяев лишился важной составляющей части гнолла, став походить на довольно уродливую гноллиху. Но, мало ли какие пристрастия у этого поганенького народца? 
- Советую у своих больше не появляться, а то ведь и неправильно понять могут, - хихикнул гном, отпуская скулящего Шахара.
Когда гнолл скрылся в лесу, Тор подошел к съежившемуся у самой кромки воды гному.
- Ты кто такой?- не заморачиваясь излишней учтивостью вопросил воин.

(Торвальд за победу над вожаком гноллов получает 500 опыта и 50 Гв., которые он может получить когда придет в деревню Небельсдорф, и на сторожевой башне отыщет старого охотника Хамфри Прескотта, который, при предъявлении ему бороды Шахара, даст деньги).
 
Шахар был вне себя от радости: лишится бороды не все равно что лишится головы, и даже такой тупорылый зверюга, каким себя явно не считал вожак стаи, осознавал. Он на карачках, потом как-то бочком-бочком отполз подальше под спасительный полумрак листвы.
Пухлый гном видя такой исход схватки тоже обрадовался и даже в приливе вообдушевления вскочил и хотел обнять своего спасителя. Но суровый вид Торвальда и его резкая речь прервала этот наивный порыв. Гном оправил свой запачканный и изорванный кафтанчик, чуть пригладил встропоршившуюся бороденку и, взбодрившись, ответил:
- Спасибо тебе, добрый собрат! Меня зовут Хьюард Среброгрив, я внук мага земли и смотрителя Рынка-На-Поверхности Гимфура Среброгрива! Поверь мой дед осыпет тебя алмазами из самого Алмазного Пика если пожелаешь! А уж каких доспехов он отыщет специально для такого храброго воина, так во всем Тараг-Схатуре не сыщешь!
Заметив, что гном-воин мешкает, Хьюи нервно сглотнул, предчувствуя недоброе и поспешно добавил:
- А как зовут тебя, о славный воитель, мой избавитель? Надеюсь, ты не повелся на россказни этого жуткого пса про выкуп и прочее?

1 октября 1600
Торвальд с недоверием косился на толстенького гномика. "Балабол", - поставил он наконец диагноз,  и хмуро проговорил.
- Ну раз горы алмазов, то пошли к твоему деду. Вряд ли какой-то бандюга сможет дать за тебя больше.
Видя округлившиеся глаза Хьюи Тор хмыкнул:
- Да ладно тебе, не боись. Собирай давай свои монатки и почапали. Солнце высоко, и так высохнем. И не советую никуда сбегать, иначе тут же огребешь если и не от меня, так от шастающих здесь гноллов.  Их тут знаешь ско-олько?
Разведя в стороны руки гном попытался визуально изобразить армию свирепых гноллов, охотящихся за одним-единственным Хьюи.
- Такие дела!
И, насвистывая под нос "Четыре горных ишака" воин, производя кучу шума, потопал в самые кушары.
Да, попасть в Галад-Глан не вышло. Так опростоволоситься в самом начале пути - скверный знак. Во всяком случае так убеждал себя Тор, шагая через лесные дебри. Стоило позаботиться о собственном благосостоянии, ибо кошель уже начинал показывать дно. Тору очень хотелось верить, что Гримфур - щедрый гном,  очень любящий своего внучка. И чем больше любящий, тем лучше.
- Это как же тебя занесло сюда, мм? - промычал наконец Тор спустя пару часов ходьбы в полном молчании, - приключений, небось, захотелось?

1.10.1600 полдень.
Пыхтя и отдуваясь Торвальд проломился сквозь придорожные заросли на Имперский тракт. Остановившись на мощеной некогда белым, а теперь грязно-серым, камнем дороге.
«Пу-ру-пу-пу»,-выдохнул в бороду гном и присел у обочины. На последней стоянке пропал вырученный им из лап гноллов гном, с которым он, Тор, даже не успел толком познакомиться. Искать дурня в Лихолесьи - плохая идея, но Торвальд все-таки попытался это сделать, но нашел только рыскающих по лесу гноллов. Встречаться с ними желания было мало, поэтому бросив пустую затею с поисками увальня, Тор, со скребущими на душе кошками, все же решил побыстрее найти выход из Лихолесья.
После лесной духоты гном надеялся, что на дороге ему удастся вдоволь надышаться свежим воздухом, но не тут то было. Несмотря на середину осени солнце пекло нещадно, так что Тор быстро взмок в своей кольчуге. Но что поделаешь, лучше обливаться потом и быть относительно спокойным за свою другоценную шкурку, чем получить неожиданную стрелу какого-нибудь распоследнего бандита в спину.
Достав трубку, Тор захотел прикурить, но весь табак оказался сырым после купания в Люмрен.
«Черт бы побрал этих эльфов», - процедил гном, и вновь поднялся на ноги. Нужно было скорее добраться до Валангарда, где можно было запастись всем необходимым и снова попытаться добраться до Галад-Глана.
Крякнув, гном свободнее расстегнул ремень, держащий за спиной ножны с мечом, и зашагал, держа солнце по левую руку...
2.10.1600 полночь
Как гном ни старался, но успеть в Додерхейм до полуночи ему не удалось. Не имея карты, Тор все же надеялся, что идти осталось совсем недалеко. Оставаться на ночь под открытым небом очень не хотелось, но сделать шаг налившимися свинцом ногами уже было невмоготу. Радовало только близкое соседство Небельсдорфа и Додерхейма. Авось, это отпугнет лихолесских тварей.
Костер гном разжег, но не очень большой, только чтобы хоть немного разогнать ночной холод, который уже начинал подступать.
Расстелив на земле плащ, Торвальд улегся на него и принялся глазеть на Око Изваттура, самую яркую звезду, указывающую всегда точно на север. Небо было чистое, отчего небо представляло собой потрясающее, завораживающее зрелище. Скопление созвездий жались к полной Цехее, начинающей идти на убыль. Некоторые люди называют ее Луной, но это название для непросвященных. А рядом красовался красный Отис...
От увиденного гном подпрыгнул на месте. Сон как рукой сняло, а мозг принялся лихорадочно вспоминать: "Был ли Отис вчера на небе?"..." Нет, конечно нет... Если бы он появился, об этом тут же всем стало бы известно... "
Наличие на небе Отиса говорило только об одном: менее, чем через сутки начнется Теген. Как невовремя... и как кстати. Торвальд абсолютно не представлял себе, что бы он делал, переплыви он вчера Люмрен, и окажись за несколько десятков лиг от ближайших поселений. Надеяться на помощь Люмренских эльфов не приходилось.
Сердце бешено стучало, но Тор уже понемногу приходил в себя. Сегодня ему ничего не грозило, а к полудню он уже должен был появиться в Додерхейме, где можно было найти укрытие на время Тегена.
Гном снова прилег на плащ, подбросив пару толстых поленьев в костер. Он ясно чувствовал: в эту ночь ему не уснуть.
Лихолесье полностью замолкло, будто предвидя надвигающуюся беду.
---> Додерхейм

7.10.1600
Уже некоторое время Вик шел вперед, проходя сквозь Лихолесье в сторону Галад-Глана. Родина зовет! Точнее необходимость забрать Винсента а так же повысить уровень владения магии. Эльф уже понял какие стязи магии в нем сильнее всего проявляются, и собирался развивать их и дальше. Магия рун,друидов и воды. Не самые простые  применении но весьма полезны. Вик был серьезно настроен поднять их как можно выше. Для этого придется встретиться с Хальстронгом, от одной мысли что придется выслушивать нотации, желание эльфа пропадало.
-Ну, где наша только не пропадала!
Улыбаясь проговорил сам себе эльф. Лихолесье было страшным местом, однако, для эльфов леса это естественно, какими бы они ни были, светлые эльфы всегда смогут приспособиться в лесу. Морфий же просматривал предмет,который умудрился стащить где-то по пути из города,потому и молчал, увлеченный изучением предмета.
Через некоторое время пути, эльф серьезно задумался о том,чтобы поесть. В лихолесье водились не только страшные чудища, но и обычные звери. Поймав какую то ящерицу и удостоверившись что она не ядовита, эльф развел небольшой костер, и произнеся краткую молитву благодарности лесу за пищу, освежевал добычу и натерев ее душистыми травками что росли неподалеку, принялся жарить мясо на угольках.Пока мясо готовилось, эльф достал свою поделку и нож,и продолжил вырезать мордочку лисы. Теперь она не просто напоминала мордашку но и имела жесткий густой мех, что казался настоящим а не вырезанным из дерева.А маленькие глазки так и сверкали, словно сейчас что то вытворят.
Перекусив эльф направился в Валаганский тракт